Наш берег

Том Стоппард "Берег утопии" РАМТ, 29 ноября 2008 года

На фото: Илья Исаев (Герцен) и Степан Морозов (Бакунин)
Источник: ramt.ru

Все те три дня, что прошли с просмотра трилогии Тома Стоппарда в РАМТе, в моей голове постоянно открывались целые пласты мыслей касательно персонажей спектакля и их идей. Видимо, этот процесс ещё не окончен, надеюсь растянуть его на оставшуюся неделю.

Сама история создания и постановки "Берега утопии" может служить основой для отдельного спектакля в трёх частях. Написание такой неожиданно "русской" пьесы Стоппардом, постановка в National, потом в Линкольн-центре в Нью-Йорке, перевод Аркадия и Сергея Островских с английского на русский - вот такой длинный путь проделан для того, чтобы русские персонажи заговорили на своём родном языке, а русские зрители увидели на сцене не смутные воспоминания из курса отечественной истории, а живых людей, дышащих и говорящи по-русски о России, которая стала для них другим берегом. Для сидящих в зале людей - тоже, но сам факт постановки пьесы на русском языке делает этот далёкий берег нашим без малейшей примеси какой-либо идеологии - явление сегодня редкое, а потому - уникальное.

"Берег утопии" в РАМТе был назван главным спектаклем прошлого театрального сезона и получил несколько престижных наград, самые главные из которых зрительский интерес и любовь публики. Все три части играются в один день - формат хотя и не новый, но всё равно требующий сноровки и выносливости от пришедших на спектакль. С полудня и до половины десятого зрители и актёры встречаются в зале театра, чтобы творить историю.

В спектаклях задействованы потрясающие актёры РАМТа: Илья Исаев в роли Александра Герцена, Евгений Редько в роли Виссариона Белинского, Нелли Уварова, исполняющая роли г-жи Беер, Натали Герцен и Мэри Сатерленд, Алексей Розин в роли Огарёва, Степан Морозов в роли Михаила Бакунина, Александр Устюгов в роли Ивана Тургенева, Алексей Весёлкин в роли Георга Гервега.

Во многом благодаря той особенности перевода, что герои говорят на современном русском литературном языке (и цитаты из своих "будущих" произведений произносят тоже дословно), они кажутся зрителю родными. В первой части трилогии "Путешествие" мы вообще наблюдаем семейную историю, действие по большей части происходит в Прямухино - имении семьи Бакуниных, где алые закаты своей красотой затмевают зуд от комариных укусов, а идеи, высказываемые молодым Михаилом Александровичем, кажутся то шалостью, то - основой его будущих трудов. Здесь же молодой Белинский отвлекает публику от просмотра заката, заявляя, что "русской литературы нет" (как чудесно и точно исполняет эту роль Евгений Редько!), Николай Станкевич жарко спорит с Бакуниным-младшим, прибегает на десять минут славянофил Константин Аксаков в вышитой шелковой "русской" рубахе, а пластичный и ещё не жалующийся на здоровье молодой Иван Тургенев качается на качелях и ещё думает сочинять стихи. Но уже раскрывает свою пасть молох, появляется на балу таинственный рыжий кот.

На протяжении второй и третьей части центральным персонажем становится Александр Герцен. Из рая его имения мы перемещаемся в сколь свободную, столь и безразличную Европу. Умирают Станкевич и Белинский. Ссылают Бакунина. Жена Герцена Натали сначала изменяет ему с соратником по "революциям" Георгом Гервегом, а потом умирает, не вынеся гибели сына в кораблекрушении. Удивительно, но при всей подробности описания в пьесе глобальных событий, основные акценты сделаны на личные взаимоотношения. Комедия исторических положений перетекает в драму человеческих отношений. Именно поэтому спектакль смотрится на одном дыхании, а количество уровней восприятия чудесным образом увеличивается в разы. При этом мощный характер Герцена (блястящая работа потрясающего актёра Ильи Исаева) приковывает к себе основное внимание. Европейский континент сменяется туманным английским берегом (родным для автора, но столь холодным и чужим для героев спектакля - в пьесе это показано очень явно), где большое количество великих мыслителей оказывается горсткой мечтателей. Тем радостнее видеть воссоединение Герцена и Огарёва, хотя и тревожно наблюдать их сложные взаимоотношения с Натали Огарёвой и Мэри Сатерленд, тем веселее появление объехавшего полмира беглеца Бакунина, вновь и вновь просящего в долг денег "в последний раз".

Это история странной дружбы, которой суждено было в истории отойти на второй план из-за того, что идеи самих друзей расхватали на заголовки для передела власти и собственности. Люди меж тем жили, переживали и доживали. Девять часов спектакля - это целая жизнь, в начале которой мы видим персонажей молодыми, залитыми светом и счастьем, а в финале - седыми, с окладистыми бородами, такими, какими привыкли их видеть на страницах энциклопедий. Главной заслугой спектакля "Берег утопии" является то, что теперь при взгляде на эти рисунки, мы будем вспоминать не плакатные лозунги, а живой и пытливый ум, не скульптурные портреты, а улыбающиеся друг другу лица, не хронологию тайных сходок, а людские взаимоотношения.

Это спектакль для зрителя. Для русского думающего и сопереживающего зрителя. Единственной сложностью является именно найти в себе силы высидеть все три части. Людей из зала за весь день ушло очень мало. Лично я сам не чувствовал ни малейшей усталости, все эти физиологические качества на время спектакля отошли на второй план. Я внимал и слушал. А погоня за горячей едой в те 45 минут, что были свободны между второй и третьей частью, оказалась приключением, достойным московского театрала.

Выражаю глубокую признательность Тому Стоппарду, Алексею Бородину и всему коллективу РАМТа за осуществление этого эпохального проекта.

Ссылки по теме: РАМТ, Проект "Берег утопии"